Врубеля наблюдали многие блестящие врачи: В.М. Бехтерев, Ф.А. Савей-Могилевич, В.П. Сербский, Т.Ф. Тиллинг, но только доктор Федор Усольцев, любимый ученик С. С. Корсакова, смог сотворить чудо и за два месяца вернуть почти что умирающего художника к жизни.  

При жизни многие художники были объектами насмешек, а после смерти становились героями баек и попадали в книжные переплеты. По сети ходит стихотворение, в шуточной форме рассказывающее, как отличить друг от друга европейских художников: если все женщины изображены с целлюлитом – это Рубенс, а если люди на картине напоминают Владимира Путина – то это Ян ван Эйк.

Много шутили и про русских художников, например, про Малевича и его «Черный квадрат». Но самый известный анекдот, возникший в брежневскую эпоху, связан с именем Михаила Александровича Врубеля: «… хорошая картина и недорогая».

Врубель между тем был не только живописцем. Рубеж XIX-XX веков ознаменовался тем, что художники становились универсальными мастерами, легко переключаясь с одного вида искусства на другой и работая в разных жанрах. В имении Абрамцево, своеобразном художественном заповеднике, принадлежавшем предпринимателю и меценату Савве Ивановичу Мамонтову, Врубель увлекся керамикой и создал большое число изразцовых и терракотовых произведений. Его камины можно увидеть в особняках эпохи модерна, а майоликовое панно «Принцесса Греза» до сих пор украшает фасад гостиницы «Метрополь» в Москве на Неглинной улице. Еще Врубель работал с витражами, скульптурой, выполнил ряд архитектурных проектов, разрабатывал театральные декорации и эскизы костюмов, поскольку женой его стала оперная певица Надежда Ивановна Забела, и конечно, занимался графикой.

Графиком он был первоклассным: ученик Павла Чистякова, который помогал студентам Академии Художеств «увидеть» предмет, выстроить его форму с помощью сложной системы штриховки, а не с помощью контура или стушевки. Этот аналитический метод построения стал основой художественного языка Врубеля. «Кристаллообразный» стиль из графики перешел в живопись, и за это сам Чистяков упрекал художника, считая, что он не смог преодолеть период ученичества, вырасти из него.

К сожалению, Врубеля критиковали многие. Еще в свой первый, «киевский», период он не смог получить заказ на создание фресок для Владимирского собора в Киеве, поскольку его манера сильно отличалась от стилистики остальных работ. О панно, которые выполнялись для павильона художественного отдела на Всероссийской нижегородской выставке, известный искусствовед Александр Николаевич Бенуа писал: «Панно Врубеля чудовищны, необходимо убрать». Они действительно были сняты по решению художественной комиссии и выставлялись отдельно. Одной из этих работ была «Принцесса Греза».

Но признание все же пришло к нему, и даже самые строгие критики изменили свои суждения (например, категоричный Бенуа назвал росписи Виктора Васнецова «поверхностными иллюстрациями» в сравнении с фресками Врубеля). Правда, к тому моменту художник был уже тяжело болен. Он находился на лечении в частных клиниках, и, живя там, делал натурные зарисовки, но за 4 года до смерти потерял зрение и больше не мог работать.

Несмотря на большое число работ и исследований, посвященных Врубелю, детальной монографии о нем до сих пор создано не было. Довольно скупо биографы сообщают и про характер его болезни: «двойное помешательство», «маниакально-депрессивный психоз», «прогрессивный паралич», «спинная сухотка». Но для человека, далекого от медицины, гораздо понятнее слово «сифилис», чем «поражение бледной спирохетой спинного мозга». Спинная сухотка (tabes dorsalis) – форма позднего нейросифилиса.

Несмотря на утонченность (чуть ли не подрался с Федором Шаляпиным, когда тот решил запить рыбу красным вином) и образ денди (друзья вспоминали, в какой ужас могли привести художника запачканные краской манжеты рубашки или как он умывался парфюмированной водой, когда сам жил впроголодь), Врубель долгое время был несчастен в любви. Еще в Киеве из-за жены своего патрона, Эмилии Праховой, резал себе грудь ножом: «Я страдал, но когда резал себя, страдания уменьшались». Из Киева в Москву Врубель тоже переехал из-за своего увлечения, вслед за черноволосой циркачкой, и как считают врачи, заражение произошло в первые годы жизни в белокаменной. Врубель всегда чудил: мог выйти к столу с зеленым носом, уверяя, что скоро все мужчины будут краситься (вышло даже отчасти пророчески), или сделать предложение своей будущей жене, еще не зная ее, но услышав ее голос, когда она распевалась за сценой. Надежда Ивановна оказалась мужу под стать: сказала, что ответит «да», если серия его работ будет удачной. И он, конечно, очень постарался.

Но даже ее стали пугать его припадки, мания величия, болтливость, бессонница, возбужденное состояние во время работы над «Демоном поверженным». Картина уже висела на выставке, а Врубель все приходил работать над ней. После ее продажи он начал устраивать пьяные дебоши и в итоге был госпитализирован.

Врубелем словно овладел «демон»: эта тема возникла в его творчестве с иллюстраций к произведению М. Ю. Лермонтова, но переродилась в настоящую манию художника. Демон преследовал Врубеля, и многое в своей жизни, например, непристойные рисунки, созданные во время обострения болезни, или смерть маленького сына, который родился с расщеплением нёба, художник расценивал как происки дьявола.