Двое двоюродных дедушек Курта покончили с собой: в 1979 г. Барл Кобейн свел счеты с жизнью, выстрелив себе в живот, а в 1984 г. пустил пулю в голову его брат Кеннет. Да и прежде в роду Кобейнов случались самоубийства. Сам Курт жил в океане хронической депрессии, на поверхность которого выныривал лишь на короткое время. 

«1 апреля 1994 г. Курт Кобейн покинул центр реабилитации наркоманов в Марина-дель-Рей в Калифорнии и исчез. Как вы, наверное, знаете, он был найден мертвым через семь дней после этого…

…3 апреля 1994 г. меня наняла Кортни Лав, которая в то время находилась в Лос-Анджелесе, для того, чтобы найти своего мужа, Курта Кобейна. Мисс Лав осталась в Калифорнии, а я вылетел в Сиэтл, чтобы отыскать мистера Кобейна вместе с его лучшим другом Диланом Карлсоном. Мы с Карлсоном побывали в доме Кобейна за день до того, когда тело Курта было обнаружено в комнате над гаражом.

Полиция сразу же заключила, что это было самоубийство. Я же не был так уверен. И Розмари Кэрролл, адвокат Кортни Лав, которая была близким другом как Кортни, так и Курта, тоже. Мы оба знали, что здесь произошло что-то ужасное…»

Так начинается книга «Таинственная смерть Курта Кобейна: суицид или убийство?», написанная частным детективом Томом Грантом. Как часто бывает в триллерах, у нанятого Кортни Лав детектива возникли подозрения, что именно она и была истинной виновницей гибели знаменитого солиста группы «Нирвана».

На протяжении последующих 23 лет Грант вел (и ведет до сих пор) свое собственное расследование, стремясь доказать – Курт не покончил жизнь самоубийством, его смерть стала результатом заговора, главную роль в котором сыграла его жена.

Детектив сумел реконструировать последние дни жизни Кобейна после его побега из реабилитационного центра. Выяснил, что музыкант отправился в аэропорт, купил билет и улетел в родной Сиэтл. В самолете его соседом оказался басист группы Guns N’Roses Дафф Маккаган, тоже уроженец Сиэтла. История Маккагана заслуживает того, чтобы рассказать о ней подробно,  но это в другой раз – сейчас же достаточно сказать, что за год до их встречи в самолете Маккаган тоже проходил курс лечения от наркотической зависимости. Возможно, поэтому они сразу же нашли общую тему для беседы и дружески проболтали весь полет, несмотря на то, что Кобейн недолюбливал лидера Guns N’Roses Эксла Роуза. Маккаган позже вспоминал, что поведение Кобейна показалось ему неестественным, хотя он и не мог понять, в чем дело.

Утром 2 апреля Курт приехал из аэропорта в свой дом в Сиэтле и обнаружил в собственной спальне приятеля Кортни, Майкла Девитта, присматривавшего за особняком в отсутствие хозяев. Присматривал он не в одиночестве: компанию Девитту составляла девушка по вызову. Курт выгнал обоих взашей, парочка добралась до ближайшего бара, откуда Девитт позвонил в Лос-Анджелес Кортни и сообщил, что ее муж вернулся домой.

Тем не менее, на следующий день Кортни наняла Тома Гранта чтобы тот «нашел Курта». Кроме того, она заявила, что кто-то украл его кредитную карточку, поэтому обратилась в банк и заблокировала все карты мужа. Позже она призналась Гранту, что история про украденную карточку была выдумана ей специально, чтобы Курт не смог даже «вызвать такси».

Грант отправился в Сиэтл, где вместе с Диланом Карлсоном принялся прочесывать все излюбленные места Кобейна и трясти дилеров, поставлявших музыканту наркотики. В это время Кортни позвонила в полицию Сиэтла, назвалась его матерью и заявила об исчезновении «сына». Грант узнал об этом далеко не сразу.

В ночь с 6 на 7 апреля Грант и Карлсон осмотрели особняк Кобейна – без особого, впрочем, результата. Если не считать таковым реплику Карлсона, показавшуюся Гранту странной:

«Я никогда раньше не видел дом таким чистым, – высказался Дилан, пока мы переходили из комнаты в комнату. – Обычно повсюду одежда и барахло. Здесь всегда беспорядок!» – добавил он с удивлением».

Кортни специально просила Гранта отыскать дробовик «Ремингтон», который за неделю до этого приобрел по просьбе музыканта все тот же Дилан Карлсон. Грант и Карлсон обшарили все комнаты в доме (смотрели даже между матрацем и пружинной сеткой кровати). Обнаружили пачку рогипнола (флунитразепама) – сильнодействующего седативного средства, известного, как «наркотик изнасилования». Нашим зрителям рогипнол хорошо известен по фильму «Мальчишник в Вегасе», а Курту Кобейну он был известен еще лучше – в начале марта во время европейского турне в Риме, он выпил 50 таблеток рогипнола, запив их шампанским. Когда его обнаружила Кортни, он был уже без сознания – к счастью, итальянским медикам удалось откачать музыканта. Позже Курт объяснял «римский инцидент» тем, что он был тяжело болен (у него действительно был тяжелый ларингит и бронхит) и хотел облегчить свое состояние, но не рассчитал дозу.

Дробовик Грант и Карлсон так и не нашли, и, как пишет детектив в своей книге, «при таких обстоятельствах мы не должны были исключать возможность, что Курт может прийти домой в любое время. Увидев странную машину на своей подъездной дорожке, он мог бы войти в свой дом с этим дробовиком. Не зная, кто я, или что со мной был Дилан, если бы он сначала увидел меня, он мог бы выстрелить. Как однажды написал Шекспир, без осторожности нет доблести».

Грант и Карлсон вышли через заднюю дверь кухни и вернулись к своей машине, не догадываясь, что прошли всего в нескольких метрах от тела Кобейна, лежавшего «в черной, как смоль, комнате над гаражом».

7 апреля Кортни Лав из Лос-Анджелеса заказала в фирме, занимающейся монтажом систем сигнализации, установку охранной системы в особняке в Сиэтле. 8 апреля в 8.30 утра электрик Гэри Смит приехал по указанному адресу и несколько раз позвонил в дверь, но ему никто не открыл (Кортни не сообщила при заказе, что находится в Калифорнии). Смит уже собрался было сообщать в фирму об отмене заказа, как вдруг заметил, что двери гаража открыты, а внутри стоит автомобиль Volvo. Решив, что хозяева, возможно, просто не услышали его звонка, Смит вошел в гараж.

В гараже, однако, никого не было, и электрик поднялся по лестнице на второй этаж, где располагалась оранжерея. Через стеклянную дверь Смит увидел лежащего на полу оранжереи мужчину с длинными светлыми волосами.

«Я вошел в дом и увидел что-то на полу, я подумал, что это манекен, – рассказывал позже Смит журналистам. – Я пригляделся, и – о Боже, это был человек. Я увидел его ухо, и кровь, и оружие, лежащее на груди».

В 8.45 Смит позвонил в полицию и на местную радиостанцию. Стражи порядка все-таки сумели опередить журналистов. Они вскрыли оранжерею и убедились, что лежащий на полу человек – не кто иной, как «пропавший» Курт Кобейн. Музыкант, по версии полиции, застрелился из «Ремингтона Модель 11» 20-го калибра, которую приобрел по его просьбе лучший друг Курта Дилан Карлсон. Это произошло после того, как в конце марта 1994 г. Кортни вызвала полицейских, заявив, что ее муж хочет совершить самоубийство: Курт, действительно, заперся в ванной с дробовиком, но по его собственным словам, ни о каком суициде не думал, а хотел лишь спрятаться от «выносившей ему мозг» жены. Полиция изъяла не только дробовик, но и внушительный арсенал огнестрельного оружия, хранившийся в доме. Тогда-то Курт и попросил Карлсона купить ему «Ремингтон», мотивируя это тем, что ему необходимо держать дома ружье для обороны от незваных гостей.

Производя осмотр места происшествия, полицейские и предположить не могли, что в двадцати метрах от оранжереи на ветке высокого дерева затаился человек, снимающий все их действия на видеокамеру. Человеком этим был независимый журналист Ричард Ли, недавно переехавший в Сиэтл из Чикаго. У Ли была своя программа на общественном телевидении Сиэтла: уже на следующий день она вышла под новым названием «Был ли убит Курт Кобейн?», а через неделю получила окончательное имя (под которым выходила более 20 лет) – «Курт Кобейн был убит». В эфире этой программы Ли продемонстрировал сделанные им с большого расстояния снимки лежащего на полу оранжереи тела и заявил, что полиция закрыла глаза на слишком очевидные несоответствия в этом деле, в частности, лужица крови под левым ухом музыканта была слишком маленькой для предполагаемого выстрела в голову.

По официальной версии полиции, Курт поднялся в оранжерею вечером 5 апреля, с банкой пива и «Ремингтоном». Он выпил пива (пустая банка валялась рядом с трупом), выкурил сигарету, аккуратно положил рядом с собой бумажник, зажигалку, шапку – и, отдельно, пачку долларов, которые, видимо, снял с карты, прежде чем ее заблокировала «заботливая» Кортни. Поставил на пол коробку с патронами (ее обнаружат у его левой ноги).

Когда Курт написал предсмертную записку – точно неизвестно, но, возможно, он писал ее, пока пил пиво из банки. Записка написана красными чернилами, прыгающими буквами, строчки залезают одна на другую, много исправлений и зачеркиваний. Адресована она Бодде – вымышленному другу Курта, которого тот придумал себе в детстве (в пятом классе Курт написал большими буквами на стене школы «Убей Своих Родителей!», а когда его за это прищучили, свалил вину на «своего друга» Бодду). Текст записки был проанализирован бессчетное количество раз, но споры вокруг нее так и не утихли. Многие (Том Грант и Ричард Ли, в первую очередь) считают, что в этой записке вообще ничего не говорится о желании Курта совершить самоубийство – максимум о том, что он хочет уйти из шоу-бизнеса, потому что потерял драйв, перестал получать удовольствие от музыки и больше не может ни слушать ее, ни писать. О суицидальных настроениях свидетельствуют лишь последние строчки записки: «Френсис и Кортни, я навсегда останусь в ваших сердцах. Кортни, никогда не сдавайся, для Френсис. Для её жизни, которая будет гораздо лучше без меня». И именно эти строчки производят впечатление приписки, сделанной чужой рукой – искусно подражающей почерку Кобейна, писавшему мелкими печатными буквами с обратным наклоном, но все же чужой.

Написав записку, Курт приколол ее ручкой к горшку с цветочной рассадой и раскрыл фанерную коробку с наклеенным на внутренней стороне крышки портретом ирландского поэта Тома Мура. Это был так называемый «дорожный набор наркомана» – шприцы и ампулы для приготовления раствора жидкого героина, ложка, зажигалка, жгуты, вата и т.д. Коробка так и осталась открытой, но оба шприца были аккуратно уложены обратно на место – причем на иглу каждого были педантично надеты пластиковые колпачки. Полиция обнаружила два следа от уколов на обеих руках музыканта; токсикологический текст показал, что в крови Курта содержалась доза героина, значительно превышающая смертельную – 1,52 мг/л.

С результатами этого теста связана ошибка, до сих пор кочующая из одной статьи про смерть Кобейна в другую. Как справедливо замечает Том Грант, «1,52 мг.» ни в коем случае не представляет количество наркотика, которое «вколол себе» Курт. Такой уровень героина (морфия) в крови был обнаружен во время вскрытия тела Курта. Он представляет собой количество морфия (героин превращается в морфий после того, как входит в тело) на литр крови в мёртвом теле Кобейна. А чтобы достичь этого уровня в крови, обнаруженного у человека, умершего три дня назад, этому человеку пришлось бы ввести себе перед смертью минимум 225 мг. героина.

Сделав две инъекции, лидер «Нирваны» зарядил «Ремингтон» тремя патронами, засунул ствол себе в рот и нажал на спусковой крючок.

И Ричард Ли, утверждающий, что после такого выстрела у человека должно было разлететься полчерепа, и Том Грант, настаивавший на том, что после такой чудовищной дозы героина Курт должен был умереть почти мгновенно – и уж точно не стал бы надевать колпачки на иглы и складывать шприцы в коробку – крайне скептически отнеслись к официальной версии полиции. Полиция возражала: в некоторых случаях при выстреле в рот череп вовсе не разлетается на куски, как при выстреле в висок. Что же касается смертельной дозы героина, то, по словам экспертов, при оценке критического уровня содержания опиатов в крови очень важна толерантность (то есть привыкание человека к тому или иному наркотику). Здорового человека доза, которую ввел себе Кобейн, действительно убила бы на месте. А вот наркоман со стажем вполне мог остаться в живых и даже совершать осмысленные действия и после гораздо больших доз.

На социальном новостном сайте Reddit появлялись сообщения от героиновых наркоманов, утверждавших, что они вводили себе дозы героина, в разы превосходившие «золотой укол» Кобейна. Исследования, проводившиеся в швейцарских клиниках для реабилитации наркоманов, показывают, что бывалые наркоманы могли переносить дозу от 300 до 500 мг. в день, не впадая в кому, а в одном экстраординарном случае пациент ввел себе дозу в 2000 мг. (2 грамма!) и не только не умер, но и «остался функциональным».

Но этим странности в деле мертвой звезды гранжа не исчерпываются.

Помните, детектив Грант упоминал Розмари Кэрролл, адвоката жены (а с 8 апреля – официальной вдовы) Кобейна, Кортни Лав? Когда Кэрролл увидела прощальную записку Курта, она тут же вспомнила о странном визите Кортни к ней домой утром 5 апреля. Кортни заскочила к ней по какому-то малосущественному делу, а уходя, зачем-то оставила у адвоката свой рюкзак. В тот же вечер полиция задержала Лав за «антиобщественное поведение» (она появилась в ресторане в состоянии наркотического опьянения, и кто-то из посетителей вызвал копов) и ночь с 5 на 6 апреля Кортни провела в полицейском участке. Именно в это время в 1500 км. к северу ее муж сделал себе «золотой укол» и застрелился из «Ремингтона». Это могло бы быть простым совпадением, если бы Розмари Кэрролл, подчиняясь какому-то наитию, не заглянула бы в рюкзак своей подруги. Помимо всего прочего, там оказалось несколько листов бумаги, на которых мелкими печатными буквами с обратным наклоном были написаны ничего не значащие фразы – как будто кто-то (вероятно, хозяйка рюкзака) тренировалась в воспроизведении почерка Курта.

Ну, и, наконец, даже полиция была вынуждена признать, что на «Ремингтоне», из которого вроде бы застрелился Кобейн, не обнаружено отчетливых отпечатков пальцев. Вообще отпечатки были – целых четыре штуки, но настолько смазанные, что определить, кому они принадлежали, оказалось невозможно. Как будто кто-то вытер ружье после того, как из него был произведен роковой выстрел. Не получил объяснения и тот факт, что «Ремингтон» был заряжен тремя патронами – для самоубийства хватило бы и одного.

К тому же кто-то пытался снять деньги с заблокированных кредитных карт музыканта – вплоть до утра 8 апреля! Попытки прекратились только когда радиостанция Сиэтла объявила о том, что певец найден мертвым в своем доме.

Версия Гранта заключается в следующем. Курт Кобейн не совершал самоубийства; он был убит кем-то, кого наняла его жена Кортни Лав, обеспечившая себе алиби, попав в полицейский участок в Лос-Анджелесе именно в ту ночь, когда Курт якобы покончил с собой. Пропавшие карточки были «бонусом», дополнительным вознаграждением, которое убийца планировал присовокупить к уже полученному от заказчика гонорару.

Мотив, по мнению Гранта, был классическим: деньги. Курт был для Лав курицей, несущей золотые яйца, но проблема заключалась в том, что курица больше не хотела нестись. На лето и осень 1994 г. у группы «Нирвана» было запланировано мировое турне, гонорар за которое только для одного Курта должен был составить 9,5 миллионов долларов. Но с каждым днем становилось все очевиднее, что Кобейн не хочет отправляться в тур – и перспектива заработать миллионы его не слишком прельщает. Как показывает его предсмертная записка, он вообще разочаровался в шоу-бизнесе и страдал от того, что не получает больше удовольствия от музыки. Кортни, будучи классическим образцом женщины, которую Мадонна прославила в песне «Material girl», думала прежде всего о деньгах. Она давила на мужа, устраивала ему скандалы, угрожала разводом… Но брачный контракт был составлен таким образом, что при разводе она получила бы только один миллион долларов – из 30 миллионов, в которые оценивалось тогда состояние Курта. А вот если бы она не развелась, а овдовела… тут ей светили совсем другие суммы. Отчисления от продаж альбомов, права на использование композиций – и это не говоря уже о собственно наследстве. Ради такого можно было и рискнуть…

Такова версия Тома Гранта, которую он отстаивает до сих пор. Одно время версию Гранта разделял режиссер-документалист Ник Брумфилд, снявший фильм-расследование «Курт энд Кортни». В этом фильме есть одно шокирующее интервью – рокер Элдон Хоук, по прозвищу «Эль Дуче», рассказывает Брумфилду, что Кортни Лав пыталась нанять его для убийства Курта за 50 тысяч долларов, и что он знает настоящего убийцу – парня по имени Аллен.

Проблема в том, что Хоук был человеком с неоднозначной репутацией: он прославился как солист группы The Mentors, исполнявшей «политически некорректные» песни, текст которых состоял в основном из обсценной лексики. Высказывались мнения, что в интервью Брумфилду он просто издевался над режиссером. Что ж, возможно, это правда. Но правда и то, что спустя два дня после того, как Брумфилд записал интервью с Эль Дуче, Хоук был обнаружен на железнодорожных путях в Риверсайде, Калифорния. По версии полиции, он был сбит поездом, несшимся со скоростью 60 миль в час.

Однако, несмотря на все странности и нестыковки в деле Курта Кобейна, ни Тому Гранту, ни Ричарду Ли, ни Розмари Кэрролл так и не удалось доказать, что лидер «Нирваны» был убит в результате хитро спланированного заговора.

Хотя в полицейской версии слишком много натяжек, и на многие важные детали следователи просто закрыли глаза, у сторонников версии самоубийства тоже есть убедительные аргументы.

Прежде всего, Курт Кобейн действительно был наркоманом со стажем, и страдал от тяжелой героиновой зависимости. Он утверждал, что начал употреблять героин, чтобы притупить боли в желудке, которые преследовала его со школьного возраста – причина этих болей так и осталась невыясненной, но, скорее всего, они имели психосоматическое происхождение. Один из друзей музыканта утверждал, что все было наоборот – чем больше он принимал героин, тем больше страдал от болей в желудке.

В июле 1993 г. Курт во время гастролей в Нью-Йорке уже ввел себе дозу героина, в несколько раз превышающую смертельную. Тогда от передоза его спасла Кортни – не мешкая ни секунды, сделала мужу инъекцию налоксона (препарата, блокирующего опиоидные рецепторы), и Курт буквально вернулся с того света. Вечером того же дня Курт, как ни в чем не бывало, отыграл концерт в Нью-Йорке, причем ни публика, ни музыканты «Нирваны» не заподозрили, что с ним что-то не так.  Он не раз ложился в клинику на реабилитацию (Кортни, также употреблявшая героин, иногда составляла ему компанию), но каждый раз возвращался к смертоносному порошку.

В общем-то, не будет большой натяжкой сказать, что Курта убил героин – даже если бы роковой ночью 5 апреля музыкант каким-то чудом остался бы жив, «белая смерть» шла за ним по пятам и рано или поздно забрала бы свою жертву. Однако для тех, кто хочет узнать правду о смерти своего кумира это, разумеется, не аргумент: неважно, обречен был Кобейн или нет, если кто-то все же убил его, этот кто-то должен понести наказание!

Но что, если «кто-то» вообще не человек, а биохимический механизм?

Речь идет о так называемом «проклятии Кобейнов», преследовавших их семью на протяжении нескольких поколений. Двое двоюродных дедушек Курта покончили с собой: в 1979 г. Барл Кобейн свел счеты с жизнью, выстрелив себе в живот, а в 1984 г. пустил пулю в голову его брат Кеннет. Да и прежде в роду Кобейнов случались самоубийства. Сам Курт жил в океане хронической депрессии, на поверхность которого выныривал лишь на короткое время. Добавим к этому биполярное аффективное расстройство (маниакально-депрессивный психоз) – диагноз, который поставили Кобейну в возрасте 18 лет.

Термин «проклятье Кобейнов» изобрела, по-видимому, Кортни Лав, с энтузиазмом ухватившаяся за теорию наследственной склонности Курта к суициду. Но существует ли вообще в природе такое явление, как генетическая предрасположенность к самоубийству?

Известно, что психические расстройства, в том числе и склонность к хроническим депрессиям, могут передаваться из поколения в поколение. Но далеко не всегда они приводят к суицидальным поступкам. Однако существует хорошо обоснованная гипотеза, согласно которой склонность к самоубийству в буквальном смысле впечатана в генетический код. Носитель такого «гена самоубийства» с самого рождения обречен на то, чтобы свести счеты с жизнью!

За два года до гибели Курта Кобейна в Нью-Йорке вышла книга генетика А. Роя «Генетика, биология и суицид в семье», где анализировались результаты исследований близнецов. Выяснилось, что монозиготные близнецы (т.е. близнецы, которые рождаются в тех случаях, когда единственная яйцеклетка делится после оплодотворения – генетически оба организма совпадают на 100%) гораздо чаще совершают самоубийства – или попытки суицида – чем дизиготные (у которых совпадение генов составляет 50%).

Больше того: в США проводились исследования усыновленных детей, совершавших самоубийство или склонных к суициду, и оказалось, что по большей части они имели кровных родственников, которые тоже ушли из жизни таким образом! Это исследование серьезно пошатнуло теорию о том, что главным фактором, влияющим на суицидальное поведение, является атмосфера в семье или психическое расстройство. Выводы А. Роя были вполне определенными: склонность к самоубийству генетически обусловлена, в «лучшем случае» она может быть усилена или дополнена проблемами конкретного человека с психикой.

Если верить этой гипотезе, то Курт Кобейн действительно мог быть носителем «гена самоубийства». Отягчающими обстоятельствами послужило его биполярное расстройство, а также атмосфера городка Абердин, в котором он родился и вырос: процент самоубийств в этом сыром, постоянно окутанном туманами месте выше среднего по стране в три раза. Главную же роль сыграло разочарование Курта в деле всей его жизни – в музыке, которая из способа творческого самовыражения превратилась в инструмент зарабатывания огромных денег – денег, к которым он всегда был равнодушен…

Такое объяснение выглядит очень правдоподобным. Понятно, почему полиция Сиэтла не стала слишком заморачиваться с расследованием: ведь Курт Кобейн идеально подходил на роль классического самоубийцы.

Но что, если именно на это и рассчитывал тот, кто желал смерти солиста «Нирваны»?

Этот вопрос еще ждет своего ответа.

Источник