В Рождественскую ночь 1891 года первый образец сыворотки получили умирающие от дифтерии дети. Многие были спасены, успех был очевиден! Беринг прослыл «спасителем детей», о нём молились во всех храмах Берлина, словно о кайзере. Тем не менее, сыворотка помогала далеко не всегда.  

Над человечеством нависла новая опасность, связанная в том числе и с мгновенным распространением информации в интернете. Любой блогер может последовательно насыщать информацией невежественных пользователей, разносящих самый опасный бред по всему свету с его же скоростью. Ни для кого не секрет, что за прошедшие годы в ряде стран разразились мощные эпидемии, связанные с припадками «вакциноборчества», охватывающими социум. Эти фанатики-сектанты уже нанесли человечеству огромный вред и обязательно нанесут его снова, если лучшие силы не сплотятся против этой суеверной ереси.

В числе мест, пострадавших от новой эпидемии дифтерии, есть и постсоветское пространство. В неразберихе и развале 90-х годов, в общем падении уровня жизни, а главное ввиду отказа от вакцинации и даже её фальсификации заболело более полутораста тысяч (!) детей. Пять тысяч из них спасти не удалось. Наш рассказ о великом ученом, спасшим своим открытием миллионы детей, немецком враче-бактериологе Эмиле фон Беринге.

У отца знаменитого врача и первого нобелевского лауреата Эмиля Адольфа фон Беринга была целая дюжина детей. Первая жена деревенского учителя родила ему четверых, после чего оставила Августа Беринга вдовцом. Пробыл он в этом состоянии весьма непродолжительное время. Новая супруга учителя красавица Августина произвела на свет первенца, которого и назвали Эмилем.

Батюшка Эмиля надеялся, что любимое чадо пойдёт по стопам предков, заделавшись пастором или сельским учителем, а может быть даже учёным теологом. Поэтому его отправили на учёбу в самом раннем детстве. Уже в одиннадцать лет он сидел на гимназической скамье и весьма усердно учился. Однако в гимназии юноша понял, что его будущее – не педагогика и не теология, а медицина. Тем не менее, зная о недостаточности семейных средств, он всё-таки решил поступать на теологический факультет Кёнигсбергского университета.

Как раз в это время один из его гимназических учителей сумел договориться о посещении им Военно-медицинского колледжа в Берлине, где военных хирургов обучали на казённый кошт. Беринг поступает в колледж и блестяще заканчивает его в 1878 году. Через два года он успешно сдаёт государственные экзамены по медицине, ещё через год следует назначение ассистентом хирурга в Позене (Познани). Но условия получения диплома врача были не такими уж и простыми. Эмилю Берингу приходится служить в прусской армии до 1889 года.

Знаменитая прусская кавалерия получила не только превосходного и дисциплинированного батальонного врача и хирурга, исправно поднимавшегося в 5 утра под рёв кавалерийской трубы и скрупулёзно выполнявшего все распоряжения начальства, но и увлеченного исследователя, экспериментировавшего с дезинфицирующими средствами, наиболее эффективными в боевых условиях. В свою очередь, Беринг неплохо освоился с лошадьми и, по словам сослуживцев-драгун, «…знал, за какой конец надо держать саблю…» Через пару лет он добивается перевода в Силезию, а еще через четыре поступает в Боннский фармакологический институт. К этому времени он уже имеет на плечах капитанские эполеты.

Весь этот период он изучает дезинфицирующие средства, проводя исследования в крошечной лаборатории исключительно на свои собственные средства. В 1888 году Берниг был принят ассистентом знаменитого профессора Коха, руководителя Берлинского Института Гигиены, ознакомившегося со статьями Беринга о дифтерии и столбняке в войсках. Причём принят на неполный рабочий день и с весьма скромным окладом жалованья именно из-за своей военной службы и получения капитанского содержания, а не из-за якобы сразу возникших неприязненных отношений, как пишут некоторые недобросовестные исследователи. Кстати, как только Беринг выходит в запас, ему тут же назначают полное содержание.

Именно в этот период он познакомился с Паулем Эрлихом, дальнейшее сотрудничество с которым привело ко многим важнейшим открытиям в области медицины. Ближайшим его коллегой и ассистентом стал Китасата Шибасабуро, один из первооткрывателей возбудителя чумы. К тому времени японский бактериолог уже около пяти лет работал в Берлине и пользовался большим уважением коллег. Сам Беринг, обладавший крайне тяжелым, мрачным характером и неимоверной трудоспособностью, как-то объяснил свою привязанность к экзотичному для тех времен ассистенту отсутствием густой шевелюры, больших усов и бороды. Надо сказать, что практически все врачи-бактериологи того времени носили довольно щетинистые усы и бороды, начиная с самого Пастера, Ру, Йерсена, Лёффлера, Эрлиха, самого Беринга и их руководителя Коха, носителя весьма клочковатой бороды. «По крайней мере, найдя в лабораторной посуде волосок с бороды, я буду твёрдо знать, что сам виноват…», – как то заявил он.

Вместе с Китасата Шибасабуро они выяснили, что если сыворотку крови перенесших дифтерию и выздоровевших морских свинок ввести больным животным, те выздоравливают. Это означало, что в крови переболевших и выздоровевших животных появляется некий антитоксин, уничтожающий действие токсина. Тот факт, что заболевание вызывает дифтерийная палочка, а смертельные его последствия – непосредственно вырабатываемые этой бактерией ядовитые продукты жизнедеятельности (токсины) – был уже доказан другими учёными.

В Рождественскую ночь1891 года первый образец сыворотки получили умирающие от дифтерии дети. Многие были спасены, успех был очевиден! Беринг прослыл «спасителем детей», о нём молились во всех храмах Берлина, словно о кайзере. Тем не менее, сыворотка помогала далеко не всегда. Создатель вакцины продолжал экспериментировать. Целые полчища морских свинок получали смертельные дозы токсинов и сывороток. Активная переписка с Лёфлером, французским бактериологом и учеником Пастера, толкала Беринга вперёд и вперёд. Как и всякий пруссак, тем более человек военный, офицер, он не допускал и мысли о торжестве французов в бактериологии и считал, что защитить мир от дифтерии должен германский учёный, а не француз. Оттого и количество мелких грызунов, закупленных учёным, таяло как кусок масла на сковородке.

Берингу помог его коллега и друг Пауль Эрлих, будущий нобелевский лауреат и победитель сифилиса, открывший «Препарат 606» — сальварсан. Правда, премию слегка «ополовинил» русский врач Мечников, что всегда немного обижало Эрлиха, вечно недовольного финансовой составляющей своей медицинской деятельности. В те времена именно Эрлих сумел точно рассчитать правильные дозировки антитоксина и повысить эффективность вакцины, а главное наладить её промышленное производство. Имея самые широкие связи в еврейских кругах, Эрлих ввёл туда Беринга, где тот настолько освоился, что научился многим коммерческим и управленческим практикам, имевшим там хождение. Как известно, именно в этих кругах он и познакомился с Эльзой Шпинолой, красивой 18-летней еврейкой, за которой взял в приданое прекрасную виллу на острове Капри, где впоследствии с большим удовольствием отдыхал утомлённый революцией Максим Горький… Беринг имел от Эльзы шестерых детей.

Примерно за год до этого с помощью схожей методики была изготовлена сыворотка от столбняка. В США на основе работ Беринга разработали диагностические методы определения срока изоляции больных. В 1913 году, основываясь на идеях Беринга, Бела Шик изобрел свой известный тест на индивидуальное восприятие дифтерии (реакция Шика).

В 1894 году сыворотка, прошедшая усовершенствования, была оттестирована на 220 больных детях с огромным успехом.

В 1894 году, дважды рассорившись с импульсивным Робертом Кохом (первый раз из-за несогласий по поводу заражения туберкулёзом в детстве, а второй – из-за мнения о передаче туберкулёза животными), Беринг вылетает из Института и покидает Берлин. Он перешел в университет в Галле, а в 1895 – в Марбурге, которым и руководил впоследствии. Преподавание совершенно не давалось ему, а тупость студентов вызывала депрессию и черную меланхолию… К 1900 году разрушились отношения Беринга и с Паулем

Эрлихом. Немецкая химическая компания выпустила продукт «Способ лечения дифтерии, разработанный Берингом- Эрлихом». Позже, как пишут Маркус Тиманн и Бекер Вернер, набравшийся опыта от общих знакомцев, Беринг сумел обхитрить Эрлиха и оспорить большую часть его доли в прибылях. Вдобавок Беринг постоянно интриговал против Эрлиха в прусском Министерстве Культуры, что привело к полному разрыву в сотрудничестве.

В 1901 году Берингу присудили Нобелевскую премию по физиологии и медицине «…за работу по сывороточной терапии, главным образом, за её применение при лечении дифтерии, что открыло новые пути в медицинской науке и дало в руки врачей победоносное оружие против болезни и смерти». Впоследствии в годы Первой Мировой Войны Беринг организовал мощное производство противостолбнячной и противодифтерийной вакцины. На полях сражений жизни тысяч солдат были спасены его противостолбнячной вакциной. За это он получил награду, которой обычно не удостаиваются штатские врачи – Железный крест.

Война тяжело подействовала на Беринга. У него и так практически не было близких друзей, а тут он лишился возможности даже переписываться с Ильёй Мечниковым или Эмилем Ру. Находясь в глубокой депрессии, Беринг сломал бедро; заживление шло тяжело, образовался ложный сустав, ученый перестал выходить из дому. Ослабленный организм не выдержал нового испытания, и 63-летний учёный скончался от острой пневмонии 31 марта 1917 года. В Марбурге есть две крупных медицинских фирмы, названные в его честь. А в университете его имени имеется существенная денежная премия Беринга.

***

Удивительно, что после ста лет применения прививок в Европе, образованные, вроде бы, люди верят совершенно диким и нездоровым идеям отказа от вакцинации. Суть вероломного лжеучения элементарна и укладывается в пару-тройку концепций:

– заговор фармацевтов и подкуп врачей, чтобы облегчить карманы;

– план Даллеса: контроль рождаемости народов бывшего СССР;

– заговор мирового масонства или надмирового теневого правительства для тотального зомбирования;

– заговор сатанистов против христиан, прививка как печать Сатаны.

По поводу последнего уже высказались многие и многие иерархи Церкви. Достаточно открыть Википедию, в которой масса ссылок на это. Смысл таков: родители, препятствующие вакцинации детей, проводимой с целью предохранения от болезней, совершают грех.

Слушаем аргументы антипрививочноков-извращенцев:

– «Нет 100% гарантии». Ну, да… Тогда военным надо снять каски и бронежилеты, а автомобилистом вырвать и выкинуть ремни и подушки безопасности. Кроме того, прививка не только предотвращает заболевание, уменьшая в разы его вероятность, но и почти всегда исключает тяжелое течение болезни. Дифтерия у не-привитых – смертоносный недуг, чреватый тяжелейшими осложнениями на сердце и нервную систему, тогда как у привитых – что-то вроде легкой простуды.

Антипрививочники – это вам не беззубые сетевые хомячки и не безобидные фрики вроде блаженных старцев, рассуждающих о мировом эгрегоре. Это опасные мракобесы, одурманенные тоталитарной проповедью откровенного бреда и средневековой дикости. Даже талибы объявили о прекращении борьбы с вакцинациями…

***

Что ещё интересно: именем Эмиля Адольфа фон Беринга назван кратер на Луне. А Берингов пролив назван в честь другого Беринга, его очень и очень дальнего родственника.

Источник