В советское время после медицинского института было обязательное распределение. Отказаться работать на периферии было нельзя, да большинство выпускников и не собирались этого делать. Молодежь мечтала вырваться из-под крыла наставников и почувствовать себя настоящими врачами – это было и романтично, и ответственно. А ответственности тогда не боялись. Заслуженный врач РФ, хирург Аркадий Соловейчик вспоминает о том времени, когда его, молодого выпускника 1го медицинского института (сейчас Первый СПбМГУ им. И.П. Павлова) направили работать хирургом в поселковую больницу.

Оказался единственным хирургом в больнице

– Это было в 1963 году, мне было 23 года. Больница, в которую меня распределили, находилась в п. Будогощь и обслуживала большой рабочий поселок и окрестные деревни. Больница была новая, хорошо оснащенная, на ее территории построили два финских домика, в одном жила операционная сестра, в другом – я. По штату в стационаре должно было работать три хирурга, но я работал один. Врачей не хватало.

К нашей больнице было прикреплено 13 фельдшерско-акушерских пунктов. В каждой деревне тогда сидел фельдшер и люди могли к нему обратиться. А тяжелых больных везли к нам. Дорог не было, людей привозили на тракторе или на подводе. Из Киришей в час ночи приходил поезд и доставлял избитых, искалеченных, пациентов с тяжелыми травмами. Чего только не было!

Я с третьего курса занимался хирургией, поэтому был немножко подготовлен. Но все равно учился на практике, в книжку заглядывал, когда появлялись вопросы. А если возникала серьезная ситуация, звонил в Областную больницу и тут же получал по телефону консультацию или из города приезжали на помощь опытные врачи. В тяжелых случаях работала санавиация и больных оправляли на вертолете в городские стационары.

Когда привозили человека с тяжелой травмой, самое главное было вывести его из шока и остановить кровотечение, то есть оказать первую помощь. Анестезиолога у нас не было, а была сестра-анестезистка, поэтому мы давали пациентам только масочный наркоз. А если надо было делать большую операцию, использовался трахеальный наркоз, и к нам прилетал анестезиолог из области.

Помню одного интереснейшего больного, охотника за медведями. Он три дня преследовал раненого зверя, спрятался за дерево, а медведь его заметил, напал и снял скальп. Когда привезли этого охотника к нам, на него было страшно смотреть – лица не было. Но операционная сестра у нас была опытнейшая и мне очень помогала – я по сей день признателен ей за это. И вот мы ему как-то обработали раны, вывели из шока, а потом его перевели в Военно-медицинскую академию и там сделали пластическую операцию. Когда он через несколько месяцев вернулся, мы его не узнали. Этот случай я всегда студентам рассказываю.

В деревне, увидев врача, последний алкоголик снимал шапку

Это была великолепная школа, и ее проходили все, кто хотел быть хирургом. Любой доктор должен сначала поработать на периферии, только там он сможет почувствовать себя настоящим врачом. Сейчас молодые врачи, конечно, стоят за нашими спинами – мы оперируем, они нам помогают. Нам тогда никто не помогал.

Интересных случаев было много. Однажды привезли молодую женщину, которая поехала кататься на мотоцикле по полю, упала и получила тяжелейшие травмы позвоночника, таза, разрыв мочевого пузыря, сотрясение головного мозга. К нам ее доставили в состоянии шока. Я вызвал травматолога из Областной больницы, и мы совместно ее оперировали. К счастью, ее удалось спасти. Эта девочка поправилась и через год нашла меня уже в Ленинграде, в больнице Карла Маркса, где я работал после трехлетней стажировки в районе. В благодарность она привезла мне грибы (смеется).

Вспоминаю еще одного пациента. Он работал сцепщиком вагонов и попал между буферами, получив тяжелейший перелом двенадцати ребер грудины и шок. Тогда приезжал профессор Митюнин из Института скорой помощи, и мы вместе делали этому больному вытяжение за грудину. Случай был настолько уникальным, что нашего пациента показывали потом на Пироговском обществе в Ленинграде, о нем писали в газетах.

К сожалению, сейчас в хирургию идут единицы. Во-первых, это очень тяжелая работа, но главное, общество предъявляет большие претензии к врачам, особенно к хирургам. По телевизору постоянно показывают, как посадили одного доктора, другого. И ребята бояться. Да и у пациентов сформировалось странное отношение к врачам. Идешь по коридору, часть больных даже не здоровается. А там, в деревне, последний алкоголик, если за километр тебя увидит – снимает шапку. Мне было 23 года, когда я приехал работать в деревню. Не передать, какое было уважение к докторам! Сейчас этого нет.

Я думаю, все началось с того, как медицинскую помощь приравняли к услугам. Это неправильно. На Руси врачевание всегда было на высоком уровне, и доктор был интеллигентом, личностью. К сожалению, сейчас квалификация врачей падает. И взяточничество…. Чтобы мы брали деньги?! Никогда в жизни! Иногда люди торт принесут, цветочки поставят – скажешь спасибо. А сейчас они по-другому воспитаны. Но доктор всегда должен оставаться личностью для окружающих и своих коллег.

Источник